Независимый общественно-политический портал

 
Да, мы это сделали! Алеутская канадская казарка, миниатюрный островной гусь - исконный житель Дальнего Востока России, уничтоженный в начале ХХ века человеком, возвращается в фауну нашей страны и районы исторических японских зимовок. Мы это сделали. Но какими и чьими усилиями?
 
В этот последний, как я решил, вылет на остров Экарма, которого ждали 86 наших птиц, было необходимо собрать в кучу сразу несколько составляющих. Десять лет не посещал Камчатку начинавший с нами этот проект президент японской ассоциации защиты диких гусей Масаюки Куречи. Срок его российской визы истекал: через три дня ему необходимо быть на конференции в Корее. Но и он, и я поджидали представительницу отделения WWF Аляски Маргарет Уильямс. Она сначала припозднилась с прилётом на Камчатку, а потом ей были необходимы разрешительные документы для посещения Курил. Лично я очень благодарен всем, кто принял в участие в нашей работе, совершив за столь кратчайший срок, как мне казалось, невозможное. А тут скисла долго до того баловавшая нас благосклонностью госпожа Погода. Но и здесь повезло: нашу «восьмёрку» на Экарму (уже не в первый для себя раз) вёл лётчик-ас В. Почукалин. Едва оставив за собой Северо-Курильск, мы утонули в густейшем молоке тумана. Однажды я даже подумал, что вертолет возвращается. К счастью, это было не так: с полуторакилометровой высоты Ми-8 спускался точно к месту наших прошлых приземлений. Этот маршрут для меня стал пятнадцатым, а для всех нас, надеюсь, победно-завершающим.
«Больной на голову»
Я считаю себя обязанным рассказать о том, почему счел необходимым присутствие при завершении этого проекта двоих наших иностранных коллег.
Мало кто из нас не слышал о необходимости сохранения биологического разнообразия планеты Земля и нашей Камчатки в частности. Даже чиновники (некоторым из них чуждо понятие экологической этики) иногда приглашают нас для участия в явно «дежурных» совещаниях на эту тему. Учёные на таких встречах часто горячатся, пытаются что-то доказать. В результате составляются «планы», намечаются «мероприятия», а завершается эта говорильня очередной «галочкой». Дело в том, что на претворение всего «намеченного» в жизнь у чиновников часто нет ни желания, ни денег. Деньги, впрочем, иногда находятся: летал же Голенищев в бытность главой города в Японию на встречу мэров Дальнего Востока для обсуждения вопросов охраны перелётных птиц. Вряд ли даже он считал себя наиболее компетентным представителем Камчатки в вопросах сохранения биоразнообразия. Правда, меня и Е. Лобкова перед этим приглашали в мэрию, чтобы сообщить о предстоящёй в Японии встрече.
Но есть люди, которых многие называют «больными на голову». К таковым, очевидно, отношу себя и я. Какой нормальный человек мог бы заявить, что он берётся возвратить в фауну России вид птицы, полностью вымершей в Азии несколько десятилетий назад? Знал же, что такого не случалось ни в одной из азиатских стран. Правда, эту же цель – возрождение мигрирующей популяции алеутской казарки – сидзюкара-ган ставили перед собой японцы. Но через полных десять лет эту тему были вынуждены закрыть. О том, что готов сделать этот проект, я заявил, впервые прилетев в Японию в 1989 году. Японцы тотчас известили обо мне занятых этой же проблемой учёных США. Не могу сказать почему, но в меня те и другие (американцы, правда, не сразу) поверили. Но и я в себе тогда был уверен...
Рука помощи
Напомню: в 1992 году рухнула экономика России. На науку отпускались копейки, и почти все природоохранные проекты были начисто лишены финансирования. В этом же году учёные США - родоначальник американского проекта по алеутскому гусю Форрест Ли и Брайан Андерсон привезли камчатским учёным первых 19 птиц. Форрест ещё несколько лет ящиками слал нам литературу, отчёты, подробные инструкции по содержанию и разведению этих редчайших птиц, увидев воочию нашу начала девяностых российскую действительность, старался при любой подвернувшейся оказии послать нам 100-200 долл. Мы еле-еле убедили его не делать этого.
Японцы же, а главным среди них был Куречи-сан, взяли на себя полное (!) материально-техническое обеспечение работ. В 1990-х годах мы имели прекрасного японского качества полевое снаряжение, фото- и видеоаппаратуру. Уезжая после ежегодного посещения Камчатки, японцы оставляли конверты со словами:
«Это собрали для вас простые японские люди, которые любят диких гусей. Они хотят, чтобы вы, не нуждаясь, могли дожить до будущего года!»
Так пестовали они нас около 10 лет. Потом заметно охладели. Было почему: до исторических японских зимовок в те годы наши казарки не долетали. Я очень надеюсь на скорый выход нашей книги, в которой об этом рассказано подробно.
Голодные годы
Нам никогда не жилось легко, но начало 2000-х годов было тяжёлым как никогда. Питомник рос, птиц становилось больше, ещё больше в нашем хозяйстве появлялось разных дыр. Тысячу - две, в иной год больше изыскивали для нас американские коллеги, но доллар стремительно худел. С болью в сердце я вынужден был расстаться с самой ценной частью десятилетиями собираемой коллекции марок, практически полностью ликвидировал нумизматическую коллекцию. С тоской думал о впустую выброшенных из жизни многих годах, потерянных экспедиционных полях, принесённых в жертву интереснейших заграничных командировках. Особенно невыносимым было то, что, вовлекши в эту авантюру стольких уверовавших в неё и меня людей, я оказывался заурядным прожектёром, пустым трепачом. Откровенно невыносимой была мысль, что с этим пятном в биографии мне придётся уходить из жизни.
Светлое пятно
Однажды, а случилось это в 2004 году, в питомник зашёл незнакомый нам раньше Константин Згуровский. На удивление обаятельный и коммуникабельный Костя оказался сотрудником Дальневосточного отделения WWF. Внимательно ознакомившись с нашей работой, уходя, он ничего не обещал. Как вдруг… нам было предложено оформить заявку на грант на совершенно немыслимую для нас сумму не в одну и даже не в три тысячи американских долларов. Первый грант от WWF! Нас, наконец, признал самый представительный Всемирный фонд дикой природы! Лично для меня это признание явилось не меньшей наградой, чем выделяемая на проект сумма.
Не знаю, как сложились бы наши отношения с этим фондом в дальнейшем, не появись на Камчатке гражданка США Лора Уильямс. Как я узнал потом, именно она была человеком, который открывал в Москве первый российский офис WWF. В 2006 году Лора возглавила отделение этого фонда на Камчатке. В этот же год она оплатила очередной выпуск казарок на Экарме. Доплатила недостающую нам сумму в году следующем. Знал я уже и её однофамилицу Маргарет, знал и то, что в устройстве судьбы наших казарок (я имею в виду ежегодно получаемые нами гранты) она принимала самое непосредственное участие.
А теперь несколько картинок...
Стоимость лётного часа в авиакомпаниях поднимается уже до трёх раз за год. Однажды с просьбой о незначительной, в общем, сумме, чтобы доплатить авиаторам за очередной выпуск птиц, я зашёл в кабинет (ныне уже бывшего) вице-губернатора. «А я, между прочим, так и не попробовал на вкус вашу казарочку. Да и денег для вас у меня нет», - заявил мне этот циник...
Помня, что когда-то постоянным посетителем нашего питомника был первый постсоветский губернатор, а ныне – газовый босс, с надеждой я направился к нему. Надеялся хотя бы на добрый разговор или совет. «Чего это ТЫ ко мне пришёл? При чём здесь наша компания! У нас денег на охрану природы нет!» - так «душевно» встретил и этем же проводил меня Владимир Афанасьевич.
В 2008 году на оплату выпуска птиц нам было нужно 500 тыс. руб. В Москве я оказался не в поисках денег, однако о моём появлении там узнали в высшем природоохранном органе страны. Разговаривал я, скорее всего, с неким посредником:
- Сколько вам нужно денег для выпуска птиц?
- В этом году на оплату вертолёта надо 500 тысяч.
- А если мы дадим миллион?
- Это очень хорошо! Мы сможем спокойно работать ещё год.
- А полтора миллиона?
- Тогда за два года мы точно довёдём проект до успешного завершения.
- Откат 75%. - Значит, для оплаты вертолёта нам будет не хватать 125 тысяч.
- А это уже не наши - ваши проблемы.
Я отнюдь не хочу сказать, что на Камчатке не было хороших, наших русских, людей. Обо всех мы попытались рассказать в нашей будущей (я на это надеюсь) книге. И всё-таки дожить до победного 2010 года мы никак не смогли бы без ставших ежегодными целевых грантов WWF Аляски и WWF России. 22 тыс. долл. на нынешний выпуск, хотя и через Москву, пришли, тем не менее, из США. После вычета положенных 13% налога недостающую сумму доплатил наш японский коллега Куречи-сан. Деньги дали незнакомые нам люди, которые свою тревогу о природе и сохранении биоразнообразия нашей планеты не отмечают «галочками» о проведении «дежурных» чиновничьих совещаний.
Наша справка
- Прошлую зиму в Японии провели 89 камчатских казарочек. Какие-то птицы давно предпочитают лететь на Корейский полуостров, другие остаются на незамерзающих реках Курил. - В 2007 году программа по возрождению азиатской популяции этого вида была признана лучшим проектом WWF в России, а назначенная нам за это премия была включена в очередной грант.
Наверное, без меня (извините за нескромность) не было бы этого пока только зародившегося успеха в данной природоохранной акции. Но что бы значил хвалёный Герасимов с его проектом без иностранных коллег, без наших добрых людей, без WWF России и США? Будем честными: НИ-ЧЕ-ГО!